Прецедент Верховного суда показывает, что мораторий Нью-Йорка на майнинг с доказательством работы нарушает права майнеров Биткойн, закрепленные в Первой поправке.
Это редакционная статья Аарона Дэниела, апелляционного поверенного и автора информационного бюллетеня The Bitcoin Brief.
Введение
Законодательная ассамблея Нью-Йорка приняла законопроект № A07389 от 2 июня 2022 года, «устанавливающий мораторий на операции по добыче криптовалюты, использующие методы проверки подлинности с доказательством работы », такие как используемые биткойнами, «для проверки транзакций блокчейна» (далее, «мораторий»).
Другими словами, Мораторий выделяет для регулирования один из множества различных типов алгоритмов консенсуса протокола криптовалюты. И выделяет для регулирования пользователей — «майнеров» или «валидаторов» — одного конкретного типа алгоритма.
Мораторий, если он будет подписан губернатором, нарушит право шахтеров на свободу слова в соответствии с Первой поправкой.
Это связано с тем, что майнеры с доказательством работы используют защищенную речь, передавая блоки данных по сети протокола. На самом деле создатель Биткойна под псевдонимом Сатоши Накамото объяснил, что майнеры, работающие с доказательством работы, занимаются «публикацией» данных, чтобы мир мог их увидеть, на неизменном, распределенном «сервере временных меток». Мораторий выделяет блочных издателей протоколов проверки работоспособности из-за финансового бремени, которое не несут блочные издатели протоколов, использующие другие механизмы консенсуса. Как будет показано в этой статье, такая дифференциация на основе содержания недопустима в соответствии с прецедентом Верховного суда США, касающимся Первой поправки к поправке.
Таким образом, Мораторий представляет собой хорошо продуманный пример, демонстрирующий, что майнеры, работающие с доказательством работы, особенно майнеры биткойнов, используют защищенную речь в соответствии с Первой поправкой. Если бы такой прецедент когда-нибудь мог быть создан, он обеспечил бы надежную защиту индустрии майнинга с доказательством работы (и самого Биткойна) от обременительных правил, таких как Мораторий, или даже от прямых запретов.
Чтобы было ясно, представленный здесь аргумент состоит не в том, что биткойн сам по себе является речью. Хотя этот аргумент можно привести (как мастерски продемонстрировал Джастин Уэйлс в своей основополагающей обзорной статье «Биткойн — это речь: примечания к разработке концептуальных контуров его защиты в соответствии с Первой поправкой» и как указал Аллен Фаррингтон в «Биткойн — это Венеция»), этот аргумент излишне широк для целей рассмотрения моратория. И, что более важно, мы слишком рано для такого преобразующего аргумента. Судебная власть просто недостаточно знакома с технологическими, экономическими, психологическими и философскими основами Биткойна, чтобы вынести обоснованное решение о том, является ли Биткойн речью. Придет время. Но мы будем приходить к этому постепенно, по мере того, как судебная власть учится и применяет свои растущие знания к каждому делу, которое она рассматривает, и к каждому прецеденту, который она создает в отношении Биткойна.
Итак, давайте начнем этот процесс здесь, с нашего первого тематического исследования о Биткойне как о речи в узком контексте майнинга с доказательством работы.
В этой статье сначала устанавливается, что майнеры в протоколе подтверждения работы участвуют в речи, как это предусмотрено Первой поправкой. В качестве примера мы сосредоточимся на Биткойне, потому что это журнал «Биткойн», а также из-за подавляющей доли Биткойна на рынке доказательств работы. Далее в статье будет рассмотрено, как речь майнера с доказательством работы обременена Мораторием. Наконец, в статье будет проанализирован мораторий на разных уровнях конституционного контроля, на который он распространяется.
Биткойн-майнеры публикуют блоки данных в неизменной общей базе данных
Роль майнеров
Чтобы понять, как биткойн-майнеры занимаются речью, нужно понять, что майнеры делают и как они это делают.
Для этого необходимо сначала развеять распространенное заблуждение о биткойн-майнерах. Основная задача майнера в протоколе Биткойн — не выпускать новые биткойны. Андреас Антонопулос лучше всего объясняет это во втором томе «Интернет денег»:
«Майнинг не работает для создания биткойнов. Это не цель майнинга; это побочный эффект. Я могу доказать, что это побочный эффект: однажды новых биткойнов не будет. Но знаете что? Майнинг все равно будет. Даже после того, как будет добыт последний сатоши (наименьшая единица биткойна), майнинг продолжается. Он должен продолжаться, потому что его целью является не создание биткойнов, а обеспечение безопасности, обеспечение проверки всех транзакций и блоков в соответствии с правилами консенсуса. Генерация биткойнов — это побочный эффект, который в настоящее время служит механизмом вознаграждения, создавая стимулы теории игр , чтобы убедиться, что проверка выполнена правильно. Как только вы это понимаете и понимаете, что мы платим за безопасность, это немного меняет точку зрения».
«Изменяет перспективу», действительно. «Шахтеры» на самом деле вовсе не майнеры. Они являются валидаторами транзакций. Как указал Дарин Файнштейн, термин «майнер» искажает истинную природу этих узлов в сети Биткойн: они являются бухгалтерами, проверяющими бухгалтерскую книгу. Термин «шахтер» вызывает в воображении образы какого-то грязного промышленного процесса извлечения ресурсов из-под земли. Это не похоже на речь.
Что действительно похоже на речь, так это описание Накамото процесса аудита в его официальном документе, основополагающем документе, который они использовали для представления и объяснения своего создания. Накамото не использовал существительное «майнер», но использовал глагол « опубликовать ». Объясняя, как Биткойн решает проблему двойной траты, Накамото написал:
«Решение, которое мы предлагаем, начинается с сервера меток времени. Сервер временных меток работает, беря хэш блока элементов, для которого нужно поставить метку времени, и широко публикует хэш , например, в газете или в сообщениях Usenet [2-5]. Временная метка доказывает, что данные должны были существовать в то время, очевидно, для того, чтобы попасть в хэш. Каждая временная метка включает предыдущую временную метку в свой хэш, образуя цепочку, где каждая дополнительная временная метка усиливает предыдущие».
А для «внедрения распределенного сервера временных меток на одноранговой основе» Накамото внедрил « систему проверки работоспособности …, а не сообщения в газетах или Usenet», которая демократизировала и децентрализовала процесс публикации блоков «для записывать общедоступную историю транзакций» в цепочке времени или блокчейне.
Другими словами, роль биткойн-майнеров состоит в том, чтобы «проверять новые транзакции и записывать их в глобальный реестр». Майнеры делают это, объединяя ожидающие транзакции, которые соответствуют правилам программного обеспечения Биткойн, и включая их в блок-кандидат, который узел майнинга опубликует в блокчейне, если он выиграет конкурс на подтверждение работы для этого раунда.
Proof-of-Work Primer
Давайте рассмотрим, как работает этот конкурс проверки работоспособности, чтобы мы могли лучше понять данные, которые майнеры обрабатывают и записывают в бухгалтерскую книгу.
Во-первых, простая аналогия: майнеры соревнуются, чтобы найти выигрышный лотерейный билет, который дает им возможность публиковать транзакции в блокчейне. Как писал Ян Притцкер в «Изобретая биткойн»:
«Концепция Proof of Work заключается в том, что вы участвуете в случайном процессе, похожем на бросание игральной кости. Но вместо шестигранного кубика у этого примерно столько граней, сколько атомов во Вселенной. Чтобы бросить кубик и сгенерировать лотерейные номера, ваш компьютер должен выполнять операции, которые обходятся вам в пересчете на электроэнергию.
«Чтобы выиграть в лотерею, вы должны произвести число, которое математически получено из транзакций, которые вы хотите записать в бухгалтерскую книгу, плюс значение выпавшего кубика. Чтобы найти это выигрышное число, вам, возможно, придется бросить кубик миллиарды, триллионы или квадриллионы раз, сжигая энергию на тысячи долларов. Поскольку процесс основан на случайности, каждый может генерировать свои собственные лотерейные билеты без центрального органа, используя только компьютер, генерирующий случайные числа, и список транзакций, которые они хотят записать в бухгалтерскую книгу».
Далее некоторые подробности. Для генерации выигрышных лотерейных номеров майнеры используют хэш-функцию SHA-256 или алгоритм, описанный Притцкером:
«Алгоритм доказательства работы включает в себя многократное хеширование заголовка блока и случайного числа с помощью криптографического алгоритма SHA256 до тех пор, пока не появится решение, соответствующее заранее определенному шаблону. Первый майнер, который найдет такое решение, побеждает в соревновании и публикует этот блок в блокчейне».
Хэш-функции, такие как SHA-256, принимают данные и создают большое случайное число, называемое хешем. Хэш подобен цифровому отпечатку пальца, потому что «вывод детерминирован: вы всегда получаете один и тот же вывод для одного и того же ввода», и «невозможно найти две строки, которые хешируют один и тот же вывод», согласно Притцкеру.
Функция подтверждения работы SHA-256 также является односторонней функцией, то есть невозможно получить входные данные, учитывая только выходные данные. Но он также асимметричен: при наличии входных данных любой может один раз запустить алгоритм и проверить результат. Таким образом, в то время как майнеру требуется много попыток, используя значительную вычислительную мощность и энергию, для создания выигрышного хэша, для проверки выигрышного хэша остальной частью сети требуется всего лишь доля секунды.
Чтобы создать хэш для участия в лотерее, майнеры вводят заголовок блока плюс одноразовый номер, который используется только один раз. Если выходной хэш меньше целевого числа (установленного программным обеспечением Биткойн), майнер получает право опубликовать блок в этом раунде.
Итак, вот оно, доказательство работы.
Майнеры Proof-Of-Work публикуют факты и мнения
Имея в виду эту предысторию доказательства работы, мы теперь можем подробно изучить типы информации, которую публикуют майнеры. Данные, опубликованные в выигрышном блоке, включают в себя все ожидающие транзакции, которые укладываются в ограничение по размеру блока, метаданные и произвольные данные, которые майнеры решили включить.
В частности, майнеры записывают в блоки следующие данные:
- список транзакций ;
- Заголовок блока , который включает
- отметка времени,
- версия протокола,
- хэш предыдущего блока (выигрышный номер лотереи),
- корень Merkle блока (хэш списка, суммирующего транзакции блока),
- номер цели сложности,
- и nonce (произвольное число, используемое как часть ввода для вычисления доказательства работы);
- Генерация или транзакция «coinbase» (не путать с одноименной компанией), которая вознаграждает майнера, состоящую из
- операционные издержки,
- субсидия на блокировку (в настоящее время 6,25 биткойнов) и
- биткойн-адрес майнера для получения транзакции;
- Данные Coinbase , которые могут включать произвольные сообщения от майнера.
Хотя процесс майнинга выполняется с помощью компьютерного кода, создание блоков не является полностью предопределенным. То есть он отражает преднамеренный выбор майнерами того, какие данные включать. Например, майнеры могут выбирать, включать ли транзакции без комиссии (если позволяет место) и на каком основании включать транзакции без комиссии. Майнеры также выбирают, какие сообщения включить в транзакцию coinbase, от простого указания своего имени до поддержки предложений по обновлению программного обеспечения Биткойн (так называемые софт-форки).
Действительно, этот процесс подачи сигналов об обновлении программного обеспечения сродни голосованию или, как минимум, не имеющему обязательной силы соломенному опросу. Перед самым последним крупным обновлением Биткойн, известным как «Taproot», майнинговые пулы (группы майнеров, объединяющих свои вычислительные мощности вместе) включали в свои блоки сообщение, сигнализирующее, намерены ли они обновить свое программное обеспечение, чтобы приспособиться к обновлению. Голоса майнеров не были необходимы для реализации обновления, но их признаки поддержки означали, что переход будет намного более плавным.
Другой пример политического сообщения в данных coinbase можно найти в самом генезисном блоке, первом блоке, добытом Накамото: «The Times 03 января 2009 г. Канцлер на пороге второй помощи банкам».
Это был заголовок газеты со дня выхода. Это было также политическое заявление о вмешательстве правительства в денежные дела.
Как только майнер находит действительный хеш под целевым номером, он транслирует свой блок-кандидат (со всеми своими данными, включая решение для проверки работоспособности, которое может проверить любой) по сети Биткойн для проверки другими узлами. Если доказательство работы действительно (майнер израсходовал ресурсы для генерации действительного хэша под целью), узлы включат блок в свои копии блокчейна. Благодаря этому процессу майнеры публикуют данные, содержащиеся в блоке, в децентрализованную цепочку блоков на неограниченный срок.
Верховный суд уже давно постановил, «что создание и распространение информации является речью по смыслу Первой поправки». Как объяснялось выше, создание и распространение информации являются типичными действиями узлов майнинга с доказательством работы, а не просто побочными продуктами. Майнеры существуют для создания блоков-кандидатов, содержащих детали тысяч проверенных транзакций, а также другие данные для публикации и включения в блокчейн протокола. Таким образом, этот процесс распространения проверяемых фактов по сети узлов протокола является речью.
«Факты, в конце концов, являются отправной точкой для большей части речи, которая наиболее важна для продвижения человеческих знаний и ведения человеческих дел», — утверждал Верховный суд.
Кроме того, блоки отражают мнения майнеров, которые варьируются от практических до политических.
Таким образом, майнеры Proof-of-Work довольно явно вовлечены в речь. «[I] Если акты« раскрытия »и« публикации »информации не составляют речи, трудно представить, что подпадает под эту категорию».
Мораторий выделяет издателей Proof-Of-Work для финансового бремени
Мораторий не является прямым запретом на алгоритмы доказательства работы. Вместо этого он возлагает экономическое бремя на те горнодобывающие компании, которые используют алгоритмы проверки работоспособности. Но «законодатели могут не больше заглушать нежелательную речь, утяжеляя ее высказывание, чем подвергая цензуре ее содержание».
Мораторий обременяет майнеров с доказательством работы, препятствуя доступу к более дешевым источникам электроэнергии (например, электростанциям, работающим на природном газе). В текущей редакции он требует от Департамента охраны окружающей среды Нью-Йорка (DEC) отказывать в выдаче разрешений на загрязнение воздуха любому электрогенерирующему объекту, использующему углеродное топливо и полностью или частично обеспечивающему электроэнергию без счетчика. энергия, потребляемая или используемая операциями по добыче криптовалюты, которые используют методы аутентификации с доказательством работы для проверки транзакций блокчейна.
И заявки на продление не будут предоставлены тем же поставщикам электроэнергии на основе углерода, если они будут искать контракты, которые увеличат энергию, потребляемую майнерами с доказательством работы.
Электричество является необходимым ресурсом любого центра обработки данных и составляет большую часть операционных расходов любой горнодобывающей компании. Ограничивая количество новых и увеличенных контрактов на электроэнергию без счетчика на углеродных электростанциях, Мораторий вынуждает майнеров в Нью-Йорке искать альтернативные источники энергии, которые часто являются более дорогими. Таким образом, Мораторий налагает значительное экономическое бремя на майнеров, работающих с доказательством работы — бремя, которое не возлагается на других операторов центров обработки данных или валидаторов протоколов криптовалюты — исключительно из-за содержания данных, которые они обрабатывают и публикуют (например, решения для доказательства работы). – алгоритмы работы и транзакции, генерируемые в соответствии с правилами соответствующего протокола proof-of-work).
Верховный суд, не колеблясь, отменил законы, возлагающие на спикеров экономическое бремя. В деле Minneapolis Star & Tribune Co. против Уполномоченного по доходам штата Миннесота суд признал недействительным налог на использование «бумаги и чернил, потребляемых при производстве публикации». Это был налог, который платила только пресса, и он применялся только к небольшой части прессы (публикации, на которые было потрачено чернил и бумаги на сумму более 100 000 долларов). Несмотря на то, что Миннесота не вводила прямого запрета на конкретный контент, суд, тем не менее, пришел к выводу, что это экономическое бремя, которое по-разному относилось к прессе, было неконституционным.
Электричество для майнера, использующего алгоритм проверки работоспособности, то же, что бумага и чернила для газетного издателя: компонент, потребляемый в процессе публикации. Подобно налогу на использование в Minneapolis Star & Tribune Co., Мораторий налагает финансовое бремя за счет увеличения стоимости «безсчетной электроэнергии, потребленной» в издательском процессе, и это бремя ложится только на определенную категорию оратор. И Мораторий еще более «противоположен принципам Первой поправки», чем налог на использование в «Minneapolis Star & Tribune Co.», потому что Мораторий накладывает свое бремя, проводя линии, основанные на содержании.
По этой причине Мораторий имеет сходство с налогом с продаж, отменённым в деле «Arkansas Writers’ Project, Inc. против Ragland», который облагал налогом журналы, представляющие общественный интерес, но освобождал от налога газеты, религиозные, профессиональные, торговые и спортивные журналы. Сравнивая налог с продаж в штате Арканзас с налогом на использование в Minneapolis Star & Tribune Co., Суд был особенно обеспокоен его содержательным характером:
«Действительно, это дело связано с более тревожным использованием выборочного налогообложения, чем Minneapolis Star , потому что основа, на которой Арканзас различает журналы, особенно противоречит принципам Первой поправки: налоговый статус журнала полностью зависит от его содержания. Прежде всего, Первая поправка означает, что правительство не имеет права ограничивать свободу выражения мнений из-за своего послания, своих идей, своего предмета или его содержания . Правила, которые позволяют правительству дискриминировать на основе содержания сообщения, недопустимы в соответствии с Первой поправкой».
Как и налог на журналы в «Рагланде», применимость моратория к какому-либо конкретному протоколу «полностью зависит от его содержания». Таким образом, как более подробно показано в следующем разделе, финансовое бремя Моратория, связанное с содержанием, должно быть изучено под строжайшим контролем.
Тот факт, что майнеры биткойнов не являются частью институциональной прессы или основных средств массовой информации, не лишает их защиты, которой пользуются издатели газет и журналов в приведенных выше примерах. Верховный суд в деле «Граждане Юнайтед против Федеральной избирательной комиссии» установил, что такая защита применяется к корпорации, созданной для распространения политических СМИ, повторив, что:
«Мы последовательно отвергали предположение о том, что институциональная пресса имеет какие-либо конституционные привилегии, помимо привилегий других ораторов. Более того, с появлением Интернета и упадком печатных и вещательных СМИ грань между СМИ и теми, кто хочет комментировать политические и социальные вопросы, становится гораздо более размытой».
Суд также отклонил доводы об ослаблении защиты, основанной на средстве, используемом для публикации речи. Суд заявил, что он не будет «проводить, а затем перекраивать конституционные линии, основанные на конкретных средствах массовой информации или технологиях, используемых для распространения политической речи конкретного оратора», что имело бы дополнительные сдерживающие последствия и было бы равносильно нарушению Первой поправки со стороны сама судебная власть.
Для Первой поправки не имеет значения, что майнеры биткойнов используют для публикации информации протокол биткойнов и алгоритм проверки работоспособности, а не газеты.
Штат Нью-Йорк мог бы защитить Мораторий, сведя к минимуму бремя для майнеров, работающих с доказательством работы, как «временную» паузу в новых и увеличенных контрактах на углеродную энергию, а не постоянный запрет или бремя компенсации.
Но Верховный суд отклонил аналогичный временной аргумент в деле «Simon & Schuster, Inc. против членов Совета по делам жертв преступлений штата Нью-Йорк», когда он отменил закон штата Нью-Йорк, требующий от осужденных преступников депонирования доходов от любых продаж средств массовой информации. изображая или рассказывая о своих преступлениях, чтобы компенсировать жертвам. В «Саймоне и Шустере» издатель подал в суд после того, как Нью-Йорк применил этот закон против него и Генри Хилла, печально известного гангстера, автора «Умника», автобиографии, подробно описывающей жизнь Хилла как «придуманного человека» для нью-йоркской мафии (которая Мартин Скорсезе превратился в оскароносный фильм «Славные парни»).
Нью-Йорк попытался отличить свой закон об условном депонировании от налога в «Рагланде», подчеркнув, что он не конфисковывал средства сразу, а удерживал их в течение определенного периода времени, после чего, если жертвы не предъявят претензий, средства будут возвращены. автору. Верховный суд сразу отклонил это различие, заявив, что «эта разница вряд ли может служить основанием для неодинакового обращения в соответствии с Первой поправкой», потому что и закон об условном депонировании, и налог с продаж в «Рагланде» были «формами финансового бремени», которые « действуют [d] как сдерживающие факторы для высказываний».
Точно так же и здесь мораторий может быть временным, но, тем не менее, он «действует как сдерживающий фактор [] для высказываний». Более того, ничто не мешает «временному» Мораторию трансформироваться в постоянный запрет на продажу «безсчетной электроэнергии, потребляемой или утилизируемой операциями по добыче криптовалюты с использованием доказательства работы» углеродотопливными компаниями. генераторы электроэнергии. (Действительно, группа сенаторов США недавно предложила именно такой полный запрет на использование энергии на основе углеродного топлива для майнеров, использующих алгоритм доказательства работы.)
Вышеизложенные органы демонстрируют, что экономическое бремя, налагаемое мораторием, подпадает под действие первой поправки Верховного суда.
Мораторий не проходит ни одного уровня проверки
Правила содержания — строгая проверка
Мораторий налагает бремя на высказывания, созданные в результате протоколов консенсуса с доказательством работы и в их поддержку, но никакие другие типы механизмов консенсуса. В нем также особо выделяются два класса спикеров: один, майнеры с доказательством работы, и два, поставщики электроэнергии на основе углеродного топлива, которые поставляют электроэнергию за счетчиком этим майнерам с доказательством работы.
Таким образом, Мораторий «налагает больше, чем случайное бремя на защищенное выражение. Как на первый взгляд, так и на практике закон [Нью-Йорка] возлагает бремя, основанное на содержании речи и личности говорящего».
Суд недавно повторил тест для определения того, является ли регулирование содержательным:
«Право [A] основано на содержании, если регулирование речи на его лице проводит различия, основанные на сообщении, которое передает говорящий. Это описание относится к закону, который выделяет конкретный предмет для дифференцированного режима . Например, закон, запрещающий использование звуковых грузовиков для политических выступлений — и только для политических выступлений — будет регламентом, основанным на содержании, даже если он не налагает ограничений на политические взгляды, которые могут быть выражены».
Мораторий, несомненно, «выделяет конкретный предмет» — алгоритмы проверки работоспособности — «для дифференцированного обращения». Никакие другие механизмы или алгоритмы консенсуса в криптовалюте не подлежат мораторию на потребление энергии на основе углеродного топлива. При принятии решения о выдаче новых или обновленных лицензий на использование воздуха поставщикам энергии, работающим на углеродном топливе, Департамент охраны окружающей среды «должны в обязательном порядке проверять содержание сообщения , которое передается» любыми скрытыми майнерами криптовалюты, размещенными у этого поставщика энергии. Если блоки, опубликованные майнерами, расположенными совместно с поставщиком электроэнергии, содержат решения для алгоритмов доказательства работы и данные транзакций для протоколов криптовалюты, защищенные механизмами консенсуса доказательства работы, Департаменту запрещается выдавать лицензию.
«Статут предположительно несовместим с Первой поправкой, если он возлагает на выступающих финансовое бремя из-за содержания их выступления». Соответственно, «закон, основанный на содержании, подлежит строгой проверке . Под строгим контролем правительство несет бремя доказывания:
- «его регулирование необходимо для удовлетворения неотложных государственных интересов» и
- «узко направлен на достижение этой цели».
В соответствии с этим стандартом законы почти всегда объявляются неконституционными. Самый высокий уровень проверки применяется к законам, основанным на содержании, потому что:
«Прежде всего, Первая поправка означает, что правительство не имеет права ограничивать выражение мнений из-за его послания, его идей, его предмета или его содержания. Правила, которые позволяют правительству дискриминировать на основе содержания сообщения, недопустимы в соответствии с Первой поправкой».
Применяя строгую проверку, мы сначала устанавливаем интерес Нью-Йорка, которому служит Мораторий. Законодательные выводы, включенные в законопроект, определяют «изменение климата» как угрозу для государства. Законопроект продолжает: «Политика штата Нью-Йорк заключается в сохранении, улучшении и защите своих природных ресурсов и окружающей среды, а также в предотвращении, сокращении и контроле загрязнения воды, земли и воздуха». И в законопроекте определена конкретная цель по сокращению «выбросов парниковых газов по всему штату [на]… восемьдесят пять процентов к 2050 году и к тому времени в штате будут нулевые выбросы во всех секторах экономики».
Безусловно, предотвращение изменения климата и охрана природной среды государства являются действительно весомыми интересами. Однако мало кто знает, где находится этот туманный интерес в спектре от «рациональной основы» (наиболее почтительный по отношению к правительству) до «принудительный» (наименее почтительный).
Но даже если в качестве аргумента предположить, что изменение климата действительно представляет непреодолимый интерес государства, государство не может доказать, что замораживание выбросов парниковых газов на текущих уровнях от одного подмножества только одной отрасли «узко направлено» на предотвращение изменения климата. и защитить окружающую среду. Даже если штат Нью-Йорк заморозит все выбросы в пределах своих границ, частные и связанные с бизнесом, на нынешнем уровне на неопределенный срок, это окажет незначительное влияние на изменение климата. Изменение климата является глобальным явлением.
Мораторий на выбросы майнинга криптовалюты с доказательством работы не направлен на достижение поставленной государством цели по сокращению выбросов на 85% к 2050 году и обнулению « всех секторов экономики ». Опять же, майнинг с доказательством работы — это всего лишь часть одной отрасли в экономике Нью-Йорка.
Нет достойных аргументов, которые государство может привести для опровержения презумпции неконституционности при тщательном анализе.
Коммерческая речь — промежуточная проверка
Данные Proof-of-Work также могут считаться коммерческой речью, поскольку можно утверждать, что они «предлагают коммерческую транзакцию». Это, конечно, не точно, так как данные о транзакциях, публикуемые майнерами, почти всегда находятся между другими сторонами, включая транзакции, стороной которых майнеры не являются. Более того, майнеры публикуют блоки, содержащие данные помимо простых фактов транзакций, как это было установлено ранее, включая политические мнения. Тем не менее, судья, имеющий поверхностное представление о добыче полезных ископаемых, может использовать простую эвристику, например коммерческую речь.
Но «даже речь, которая не более чем предлагает коммерческую сделку, защищена Первой поправкой». Однако речь, предлагающая коммерческую сделку, «имеет меньшую защиту, чем другие гарантированные Конституцией выражения».
Для того, чтобы коммерческая речь регулировалась промежуточным или усиленным контролем :
- речь должна касаться «законной деятельности и не вводить в заблуждение»;
- государственный интерес должен быть «существенным»; а также
- закон должен «непосредственно продвигать [] заявленные государственные интересы» и не быть «более обширным, чем это необходимо для обслуживания этих интересов».
Другими словами, «должно быть соответствие между целями законодательного органа и средствами, выбранными для достижения этих целей».
Майнеры с доказательством работы по своей природе публикуют правдивые факты о транзакциях, которые проверяются сетью узлов протокола. Это законная деятельность и не вводит в заблуждение.
Таким образом, при промежуточной проверке государство должно будет доказать, что мораторий «непосредственно продвигает» «существенный интерес». Опять же, закон не урегулирован в отношении того, в какой степени общие цели по изменению климата и выбросам парниковых газов относятся к спектру государственных интересов. Но даже при промежуточной проверке государство не может показать, что его нацеленность на одну подгруппу одной отрасли, выбрасывающей парниковые газы, « прямо продвигает» его климатические цели по причинам, обсуждавшимся выше.
Хотя штату легче соответствовать этому стандарту, мораторий просто слишком неполный и неэффективный в достижении заявленных целей, чтобы пройти любой уровень проверки. Тем не менее, любые действия, оспаривающие Мораторий, не должны классифицировать публикацию блоков с доказательством работы как чисто коммерческую речь, чтобы создать прецедент, обеспечивающий самые высокие уровни защиты.
Вывод
Майнеры, защищающие протоколы криптовалюты с помощью алгоритмов проверки работоспособности, таких как Биткойн, являются издателями, участвующими в выступлениях, имеющих право на защиту Первой поправки к высшей поправке. Из-за этого любой закон или нормативный акт, касающийся майнеров с доказательством работы, должен быть общеприменимым и нейтральным по содержанию. Такие законы, как мораторий в законопроекте Ассамблеи Нью-Йорка A7389C, направленный против майнеров, использующих доказательство работы, на основании содержания их выступления, нарушают права майнеров, закрепленные в Первой поправке, и должны быть признаны недействительными.
Таким образом, мораторий (после того, как он будет принят в качестве закона) предоставляет реальную возможность для тестового примера создать благоприятный прецедент, защищающий горнодобывающую промышленность с доказательством работы от обременительного регулирования — и даже от прямых запретов. А поскольку вопрос о том, направлен ли Мораторий исключительно на предотвращение изменения климата, в таком случае будет рассматриваться в судебном порядке, он также даст возможность развеять энергетическую дезинформацию и страх, неуверенность и сомнения (FUD), основанные на заслуживающих доверия показаниях экспертов и судебное установление фактов. Такой случай может изменить представление о майнинге биткойнов и продемонстрировать невероятные преимущества, которые протоколы доказательства работы предоставляют обществу.
Цель этой статьи состояла в том, чтобы вызвать вдумчивые споры и дебаты по важному вопросу, имеющему отношение к биткойну и конституционным правам. Пожалуйста, не стесняйтесь вносить свой вклад в обсуждение в Твиттере или по электронной почте.
Это гостевой пост от Аарона Дэниела. Высказанные мнения являются полностью их собственными и не обязательно отражают точку зрения BTC Inc или Bitcoin Magazine.
